1980-е и начало 90-х для Нью-Йорка стали временем кромешного криминального ужаса. 1500 тяжелых преступлений ежедневно! Если улицы были опасны с приходом темноты, то поездки в метро были опасны даже днём. С него-то: грязного, полного безбилетников и разрисованных вагонов с битыми окнами и началось «выздоровление» города. Как же это произошло?
Всё началось с того что в середине 80х во главе метрополитена стал Дэвид Ганн. Очевидно, он был знаком с таким социально-психологическим феноменом как «теория разбитых окон» и в итоге успешно применил свои познания на практике.
«Теория разбитых окон» в теории. А ещё тут есть кувалда.
(можете промотать вниз, если хотите сразу перейти к живым примерам).
Теория была впервые предложена в 1982 году социологом Джорджем Л. Келлингом в его статье «Разбитые окна: полиция и безопасность района», опубликованной в The Atlantic. Келлинг объяснил эту теорию следующим образом:
«Представьте себе здание с несколькими разбитыми окнами. Если окна не отремонтированы, вандалы могут разбить еще несколько окон. В конце концов, они могут даже ворваться в здание и, если оно пустует, стать скваттерами или поджечь внутри.»Или возьмем тротуар. Некоторое количество мусора накапливается. Вскоре мусора становится больше. Со временем люди даже начинают оставлять там мешки с мусором из ресторанов на вынос или даже врываются в машины». Начиная с мелочи, люди начинают вести себя всё хуже и хуже.
Если объяснить теорию простыми словами, то я бы свёл её к одной простой фразе «о, значит так можно?!».
Как пример: если человек, зайдя в подъезд, видит разбросанные на полу рекламные листовки, то он с большей вероятностью выкинет туда же и свой хлам из почтового ящика. Все мелкие примеры хаоса и беспорядка становятся знаками «да, так можно». Если в твоём окружении большинство людей курят, то с большей вероятностью (но не обязательно) и ты начнёшь курить. И в какой-то момент, перейдя определённый порог, эта система начинает поддерживать саму себя.
Если же обратиться к самому названию теории, то вот еще одно объяснение: «если в здании разбито окно и его не чинят, то вскоре будут выбиты и остальные окна. Это верно и для благополучных, и для неблагополучных районов». Последнее уточнение весьма важно и показывает что даже жители совершенно спокойного района могут получить мотивацию вести себя совсем не так как надо.
Отличным примером этого был эксперимент известного психолого Зимбардо. Одну машину он поместил в «шебутном» Бронксе, а вторую в благополучном Пало-Альто. Первую машину ожидаемо быстро разобрали, а вторая достаточно долго стояла нетронутой. Всё изменилось после того как Зимбардо нанёс по машине несколько ударов кувалдой. Вмятины и выбитое стекло стали знаком «ломай, можно!» Тут же нашлись те, кто подсознательно был готов это сделать — и они это сделали. Просто в этом районе было принято вести себя прилично и они нуждались в «спусковом крючке», неявном разрешении поступить как-то иначе. Им лишь нужен был знак, что всем плевать.
И еще один пример, который будет прямо относиться к следующему абзацу. С велопарковки у магазина убрали все урны, а на рули велосипедов стали вешать листовки. Лишь треть этих листовок в итоге оказалась на земле. После того как чистую стену магазина у марковки разрисовали граффити, выбрасывать листовки стали 2\3 велосипедисты.
Фактически, речь идёт о социальной эпидемии безнаказанного поведения.
«Теория разбитых окон» на практике
Чистота
Что же сделал Ганн? Он сосредоточил своё внимание на вагонах. Разрисованных, с битыми стёклами, порезанными сиденьями и грязных. Неуютных и создающих у одних пассажиров ощущение опасности и уязвимости, а у других ощущение что они находятся в своём родном, только передвижном гетто, где всё можно.
В депо были созданы моечные пункты, в которых ежедневно чистили вагоны, меняли битые стёкла. Вагон просто не выпускали на линию до тех пор, пока он не был чистым. Разумеется, это было далеко недешёвым занятием и Брэттона за это сильно критиковали и предлагали заняться чем-то другим.
Ганн резонно возражал что не видит смысл выпускать на линию новые составы по 10 миллонов долларов, если они вскоре превратяться в такую передвижную мусорку.
Достаточно явный знак был дан гарлемским подросткам. В какой-то день они залили состав белой краской. За второй и третий день они довели дело до конца — состав был целиком покрыт граффити. После этого его вернули в депо и покрасили в прежний цвет. Местным любителям баллончиков с краской было дано явное послание — «вы потратили свое время и деньги впустую, этого никто не увидит».
В конечном итоге, вагоны стали чистыми. Те, кто был готов уродовать вагоны, просто не видели вокруг знаков того, что так можно.
Безбилетники
Со второй проблемой разбирался уже Уильям Брэттон, который в 1990 г стал начальником транспортной полиции Нью-Йорка. Он решил разобраться с проблемой преступности в метро и начал работать с самого мелкого правонарушения — проезда без билета.
Езда без билета в то время была совершенно обычным дело. Турникеты ломали, через них просто перепрыгивали. В итоге метрополитен не только недополучал деньги за проезд, но еще и тратил средства на ремонт. Проблема была в том что через турникеты прыгали даже те, кто в обычных условиях купил бы билетов. Они просто видели что можно поступать иначе и наказания за это не последует.
Что же сделал Брэттон? На ряде знаковых станций в некоторых неблагополучных районах города он поставил у турникетов переодетых в гражданское полицейских. Те просто-напросто ловили «прыгунов», одевали наручники и отводили в стоящий рядом автобус, потом снимали отпечатки пальцев и пробивали по базе данных.
В итоге среди обычных безбилетников оказывалось удивительно большое количество находящихся в розыске лиц. Разумеется, полицейские изымали немало всего противозаконного, вплоть до оружия.
Брэттон сравнивал это с Эльдорадо или открытием пакета попкорна с сюрпризом — так много «палок» удалось «срубать» полицейским во время задержания безбилетников. В конечном итоге более-менее серьёзные преступники (условно, те, что были не против проехать в метро с кастетом в кармане) перестали брать с собой лишнее и предпочитали оплатить проезд, чтобы избежать проблем.
Разумеется, когда относительно немногочисленные хулиганы перестали подавать пример, то платить за проезд стали и те, кого намного больше — простые горожане.
Фактически, к середине 1990х годов, метро Нью-Йорка имело мало общего с тем, что было 10 лет до того. Вагоны были чистые, безбилетников мало и, главное, ездить стало безопасно!
Повышение
Успех не остался незамеченным новым мэром Нью-Йорка Робертом Джулиани, который продвинул Брэттона на пост начальника всей городской полиции. Теперь применение «теории разбитых окон» на практике увеличилось в масштабах.
Полиция заняла позицию принципиальной нетерпимости позицию к мелким правонарушителям и в отделения отправлялись те, кто выпивал и бузил общественных местах, бросал пустые бутылки, рисовал граффити.
Уровень городской преступности начал резко падать — так же быстро, как и в метро. Эпидемия преступления пошла на спад и к концу 1990-х годов охваченный преступностью Нью-Йорк стал самым безопасным мегаполисом Америки.
Ещё один пример
В 2005 году полиция в пригороде Бостона Лоуэлле, штат Массачусетс, выявила 34 «горячих точки преступности», соответствующих профилю теории разбитых окон. В 17 местах полиция произвела новые аресты за правонарушения, в то время как другие городские власти убирали мусор, устанавливали уличные фонари и соблюдали строительные нормы и правила. В остальных 17 точках изменений в рутинные процедуры не вносилось. Хотя в районах, которым уделялось особое внимание, количество вызовов полиции сократилось на 20%, исследование эксперимента пришло к выводу, что простая очистка окружающей среды была более эффективной, чем увеличение количества арестов за правонарушения.
Однако сегодня пять крупных городов США — Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес, Бостон и Денвер — признают, что используют по крайней мере некоторую тактику работы полиции по соседству, основанную на теории разбитых окон Келлинга. Во всех этих городах полиция подчеркивает агрессивное соблюдение законов о мелких правонарушениях. Накосячил? Тебе зачитали права (вот почему полицейские обязаны это сделать) и отправили в местный «обезьянник».
С положениями «теории разбитых окон» отлично соотносится и точка зрения великого русского классика
Чисто обутый человек осторожно обходит грязь, но раз оступился, запачкал обувь, он уже меньше остерегается, а когда видит, что обувь вся испачкана, уже смело шлепает по грязи, пачкаясь все больше и больше. Так и человек смолоду, пока он еще чист от дурных и развратных дел, бережется и сторонится от всего дурного, но стоит раз-другой ошибиться, и он думает: берегись, не берегись, все то же будет, и пускается во все пороки. Не делай так. Запачкался — вытирайся, и будь еще осторожнее; согрешишь кайся, и еще больше берегись греха.
Лев Толстой «Путь жизни»
Источник:
thoughtco