Почему СДВГ стали называть «милой особенностью» и чем это опасно
В последние годы синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) оказался в центре всеобщего внимания. Социальные сети пестрят историями, а люди вдруг начинают узнавать в себе симптомы. Возникает ощущение, что это расстройство есть если не у всех, то у очень многих. Но за этим фасадом мнимой «модности» скрывается сложная медицинская реальность, тысячи недиагностированных случаев и жизнь людей, которые годами борются с изнурительными симптомами, сталкиваясь с непониманием и обесцениванием своего опыта.
Волна осведомленности о синдроме дефицита внимания и гиперактивности принесла не только долгожданное признание проблемы, но и новую опасность тривиализацию. Когда серьезное неврологическое расстройство начинают считать «милой особенностью характера», это больно ранит тех, для кого оно является ежедневной борьбой. Так почему же нам только сейчас открывается истинный масштаб нейроразнообразия и где грань между обычной рассеянностью и настоящим СДВГ?
Синдром дефицита внимания и гиперактивности рискует превратиться в своеобразный «тренд» или «черту характера», подобно тому, как ОКР в массовом сознании свелось к простой любви к порядку. Теперь синдром начинают ассоциировать с совершением обычных, безобидных ошибок — потерять кошелек или опоздать на встречу на десять минут. Но для тех, кто живет с этим расстройством, все гораздо глубже и серьезнее.
Так действительно ли сейчас у всех СДВГ или люди, наконец, получили инструменты, чтобы понять собственный мозг и найти сообщество единомышленников? Статистика предлагает сложные ответы. Исследование Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе показало, что за последние два десятилетия число диагнозов СДВГ резко возросло, но это не означает, что сейчас им страдает «каждый». С 2000 по 2018 год количество диагностированных случаев увеличилось в двадцать раз, а число рецептов, выписанных мужчинам 18–29 лет, выросло почти в пятьдесят раз. При этом из-за медицинского сексизма, сфокусированного на изучении симптомов у мужчин и мальчиков, женщины часто остаются без диагноза. По оценкам Фонда по борьбе с СДВГ, от 50 до 70 процентов из примерно миллиона женщин в Великобритании, живущих с этим расстройством, не знают о своем состоянии. Несмотря на кажущийся всплеск, СДВГ по-прежнему затрагивает от 2 до 6 процента населения планеты, что подтверждается и недавним обзором Королевского колледжа Лондона, не выявившим роста распространенности расстройства с 2020 года.
Как отмечает автор обзора Алекс Мартин, хотя СДВГ активно обсуждается в СМИ, растет прежде всего число обследований и обращений за помощью. Этому способствует и растущая осведомленность, и ужасающие барьеры на пути к диагнозу. В системе здравоохранения Великобритании время ожидания диагностики в некоторых регионах достигает восьми лет, а частное обследование для взрослых обходится в среднем в 1200 фунтов стерлингов. Для многих самодиагностика становится единственным доступным выходом, что также вносит свой вклад в общую картину. При этом поставить диагноз СДВГ — задача крайней сложности. Психиатры не раздают его, как леденцы. Чтобы квалифицировать расстройство, взрослый человек должен соответствовать как минимум пяти симптомам из диагностической системы DSM-5.
Как объясняет психолог Андреа Пикеринг, для нейротипичного человека симптомы СДВГ могут показаться знакомыми. Однако ключевое отличие заключается в частоте, стойкости и степени воздействия на жизнь. У людей с СДВГ эти симптомы стали постоянными и существенно влияют на их способность функционировать в повседневной жизни — на работе, в учебе и в отношениях. СДВГ — это не просто «рассеянность», а это нарушение развития нервной системы, связанное с различиями в структуре и функциях мозга. Поэтому диагноз требует детальной оценки всего контекста жизни человека. Психиатры анализируют характер, интенсивность и постоянство симптомов с течением времени, часто запрашивая свидетельства родителей или родственников о том, что эти проявления существовали в возрасте до 12 лет.
Реальность такова, что современный мир с его бешеным ритмом, постоянным использованием цифровых устройств, социальных сетей и культом многозадачности может заставить любого чувствовать себя рассеянным и перегруженным. Андреа подтверждает, что такие факторы действительно могут снижать концентрацию внимания даже у людей без СДВГ, ведь человеческий мозг не эволюционировал для обработки такого объема информации. Однако она напоминает о различии: в то время как современная жизнь может вызывать временную рассеянность, СДВГ — это стойкое неврологическое расстройство, симптомы которого проявляются постоянно и во всех сферах жизни.
Нейроразнообразие наконец-то оказалось в фокусе общественного внимания, и рост осведомленности, без сомнения, спасает жизни, позволяя людям найти объяснение своим трудностям и получить помощь. Однако правда заключается в том, что осознание без глубокого понимания бесполезно. Предположение, что «это есть у каждого», принижает и обесценивает опыт тех, для кого СДВГ — это не оправдание опозданий, а ежедневная борьба с самим собой.