Вывод напрашивается: помалкивать и терпеть, мирясь с торжествующей данностью. Плюют на пол — пускай себе, ладно, сами же и поскользнутся. Оскорбляют — значит, поделом, так и надо. Матерятся при детях — и очень хорошо: пусть детишки привыкают, другого языка они во взрослой жизни не услышат.
Удивительно: ускорителями процесса одичания выступают те, кому по должности, роду деятельности и высоте социального положения пристало подавать пример вежливости и толерантности. Политика (не секрет ни для кого) придумана, дабы развлекать, эпатировать и встряхивать почтенную и не почтенную широкую публику, выводить ее из состояния апатии и дремотной спячки. Искусством будоражить массы идеально владел Жириновский. Вспомните, сколь показательно таскал за волосы подвернувшуюся под его горячую харизму представительницу слабого пола. А на ТВ напоказ плескал в Немцова из стакана неясную жидкость! Мог бы и зеленкой облить. Но перебарщивать не следует. Нарвись Владимир Вольфович не на подпавшую под его обаяние даму и мушкетерствующего Немцова, получил бы апперкот и укорот.
Времена изменились: обыватель обалдело (мне кажется) взирает на впечатляющую картину полнейшего раскардажа мирового коловращения высшего уровня — интим Клинтона в Овальном кабинете, драка (в том же Белом доме, ну прям как в подворотне) Илона Маска и министра тамошних финансов с нанесением синяков (и ведь даже не вызвали полицию, чтобы снять побои!), прилюдная (ну прям как среди дворовой подзаборной шпаны или на коммунальной кухне среди домохозяек) свара того же неуемного скандалиста Маска (смахивающего на хорька) и похожего на медведя (и на слона в посудной лавке!) Трампа, что ни говори, оба — законодатели мод дипломатического и экономического беспредела. Прискорбные дрязги в британской королевской семье, исток которым положила святая не(порочная) принцесса Диана вкупе со своими экзотическими любовниками, отцы которых при помощи видеокамер подсматривали переодевание сотрудниц… Пощечина Макрону, вполне безобидная, бытовая (милые бранятся — только тешатся), но воздетая средствами информации на уровень жупела вселенского масштаба и позволившая с нескрываемым удовольствием порассуждать (что многие до сих пор делают) о превратностях возрастной любви, женской неблагодарности, быстрой изнашиваемости буржуазных продажных чувств, мужской солидарности в равнении на альфа-самцов Трампа—Клинтона…
Повторяющиеся, навязшие в зубах клише, но куда деться, если копируют, буквально воспроизводят девятые валы накатывающей реальности, соотносятся с наглядными ежедневными бульварными сенсациями, один в один соответствуют документальной действительности? Хаос высшего пошиба разгоняется хлеще галопирующей инфляции и обвальной девальвации! Что должен испытывать рядовой бюргер при виде несущегося на него неуправляемого мюнхгаузенского пушечного ядра, наползающей снежной лавины, какие мысли должен продуцировать о людях, поставленных, избранных, назначенных руководить, продравшихся в ареопаг небожителей и пробавляющихся вместо пастырства откровенной пошлятиной? Бедняга, вероятно, должен думать: пора эту шваль, эту светскую шоблу гнать поганой метлой! Что, собственно, и происходит, преобразуясь и выливаясь в протестные движения и публичные многотысячные акции.
И все же наибольший нравственный шок получают прежде всего те, кто наивно жаждет соблюдения элементарных норм общественной морали и хочет минимума наглядной галантности, толику добропорядочной пристойности, ищет иконы для подражания. Ладно, ухохатывались, дружески обнимаясь, ходок Клинтон и гуляка Ельцин, близкие большинству двуногой популяции именно своим нескрываемым откровенным раздолбайством, это было в жилу в бесшабашные беззлобные времена, но в предъядерной ситуации опасно дразнить народы и подталкивать их к прозрению и подозрению: планета оказалась в ненадежных руках импульсивных (мягко говоря) вождей, заслуживающих быть не в авангарде, а в кильватере исторической диалектики. Надежнее, спокойнее, стабильнее режимы зарегламентированной повестки и проверенных лидеров, которые не отвесят реальную (а не фигуральную) оплеуху даже министру финансов и не засветят в глаз заклятому врагу, а тихой сапой выгонят со службы подкачавшего оппонента или соратника, о чем не проскользнет в эфир случайная утечка и порочащая начальника-супостата новость, и уж точно не обнаружится (даже вообразить такое немыслимо!), что оба высокопоставленных спорщика замазаны участием в оргиях с малолетними сексуальными рабынями под эгидой повесившегося в тюремной камере развратника. Бр-р-р…
Салфетка Макрона
Единичный факт — случайность. Цепочка повторяющихся событий — тенденция.
Молчание ягнят не гарантирует им безопасности и невредимости. Странно полагать, что безбашенное поведение верхов не влияет на умонастроение низов (в данном случае именно сознание быдла опережает и предопределяет буффонаду вождей).
Коль вежливость не в чести, надувает индюшиный зоб противоположная панацея, усиливает навал и нахрап наглость. Ярчайший пример — смехотворная эпопея с бумажной салфеткой, украдкой (в этом главная ошибка!) спрятанной Макроном. Казалось бы: естественная реакция стыдливо воспитанного индивида — деликатно скрыть, не выставлять напоказ малоэстетичную бытовую деталь, пустяковую подробность, бросовый предмет интимного предназначения и свойства, не демонстрировать неопрятность-неаккуратность. Но репортеры (вломившиеся, и это ведь тоже типичная, характерная примета свободы проявлений неуважения), не приученные к архаичной обходительности, засмаковали (не только в кадре) чистоплюйскую уловку, разоблачительно и яростно (и ажиотажно) возбудились, предположив: в бумажке сокрыта наркота (видимо, по себе судили), француз №1 намеревался сделать закладку, да не успел, вот и заховал дозу в подходящую пазуху под столом — фурор, бум, шумиха, привлекли для пущей важности и углубленного анализа остатков выеденного яйца экспертов, те (всегда на подхвате) со знанием дела принялись рассуждать о способах употребления запрещенных веществ. Больше-то ведь заняться нечем, других проблем у человечества нет и не было. Им бы так же дотошно углубиться (в те дни праздновалась круглая дата окончания Великой Отечественной войны) в обстоятельства создания и функционирования (при всеобщем попустительстве и равнодушии) гитлеровских концлагерей, это было логично и общественно значимо, но действительно важные и страшные темы занимают потребителя информации меньше, чем сопли в бумажонке-салфетке. Кстати оказалась и чайная ложечка немецкого канцлера на том же столе. Ее глазастые наблюдатели, естественно, истолковали в том же похабном ракурсе: сборище хлебало ею запретное зелье. Нет чтоб столовыми ложками и стаканами, как принято в элитарных кругах.
По накатанной нашелся умник и в связи с пощечиной, отвешенной Макрону (странно, что не придумали: жена ему влепила за неумелое пристрастие к героину), и по движению губ прочитал, что сказано было: «Лузер! Неудачик!» Опять-таки: схема раскрутки пустяков. Байда. Но именно провокация, а не ложка дорога нынче к обеду.
О чем говорят перечисленные эпизоды (шумные лишь в связи с известностью обсасываемых персонажей)? О том, что неконтролируемое бешенство вызывает само использование салфеток и ложечек. Мало кто помнит сегодня, что вообще такое — салфетка и зачем она, повсеместно принято утирать нос и губы рукавом, а конфетные фантики и обертки от шприцов разбрасывать вокруг себя, засоряя природу. И ложками никто не пользуется. Едят руками. Пьют из пригоршни. Сахар и соль в супе размешивают пальцем. Перец перемалывают между ягодицами. Вилки, тарелки, сахарницы — лишняя заморочка. Это следует усвоить каждому.
Все флаги в гости
Простенький факт: 9 мая, в ознаменовании юбилея Победы, над Рейхстагом (нынешним, а не образца 1945 года) взвился флаг, аналогичный тому, который водрузил над поверженной гитлеровской вотчиной Мелитон Кантария. Кто воздел теперешнее символическое полотнище? А в Британии задымился особняк Кира Стармера, вспыхнул его автомобиль. Через ограду резиденции короля Карла и королевы Камиллы то и дело перелезают злоумышленники. Будто теплый нож в сливочное масло входят рапирные выпады нарушителей посконного спокойствия в клеклые, анемичные, плохо организованные, расслабленно изнеженные недра трепыхающихся и из последних сил хорохорящихся режимов. Видим дырявое решето, а не бронированные заслоны: много болтовни в Гайд-парке и мало дел на сопредельных парковым аллеям и лужайкам территориях. Потому и врезаются в праздно гуляющие толпы фанаты-террористы на украденных автомобилях. Потому процветают в американских университетах протестные кампусы и развеваются, грозя монополии звездно-полосатого флага, мексиканские, гватемальские и сальвадорские штандарты. Мнимой дружбе народов и трогательно возглашенному единению мигрантов и коренных аборигенов приходит крышка.
Если все позволено одному, главному, то все можно и другим. Как иначе человеку проявить, выразить себя, если не подраться, не обложить противника по матери — ну а расквасишь кому-нибудь харю, и наступает умиротворение, идешь с облегченной душой заниматься обычными привычными делами.