Запретный плод и теория разбитых окон: почему людей тянет нарушать правила

Выражение «запретный плод сладок» знакомо всем. И ведь правда: стоит что-то человеку запретить, как это немедленно обретает в его глазах необъяснимую привлекательность. Особенно если запрет человеку не слишком понятен с рациональной точки зрения. Но почему же людей так тянет нарушать правила? И насколько эта склонность зависит от воспитания?

О запретах, свободе выбора и степени дозволенного риска поговорим в рамках второго выпуска проекта IZHLIFE «Природа человека».

Стремление к свободе

Начнем с того, что запреты, табу, заповеди и мораль – все это изобретения человеческого общества. У животных нет ничего подобного. Для животного нормально выгнать прежнего владельца из норы, отбить чужую территорию, похитить лакомый кусок из-под носа у соседа. Все это часть борьбы за существование, которая, как мы помним еще из школьной программы, является одной из движущих сил эволюции.

Несмотря на то, что животные не знают запретов, в течение жизни они постоянно сталкиваются с препятствиями. От твердой скорлупы ореха, которую нужно еще постараться вскрыть, до того самого разгневанного сородича, который вовсе не горит желанием делиться едой и территорией. Чтобы выжить, поесть и оставить потомство, животные преодолевают конкуренцию и расстояния, решают сложные головоломки и осваивают новые навыки. О том, что преодоление препятствий относится к базовым рефлексам, говорил еще академик Иван Павлов.

Одно из своих исследований ученый посвятил так называемому «рефлексу свободы». Этот рефлекс был зафиксирован случайно. Участвующая в опытах собака крайне беспокойно вела себя в экспериментальном станке – специальном устройстве, ограничивающем подвижность животного. Собака была совершенно ручная, спокойно ходила на поводке, но как только ее ставили в станок, начинала вырываться и отказывалась принимать пищу. Экспериментаторы много раз меняли условия, пока не сделали вывод, что животное принципиально не желает, чтобы его свободу как-то ограничивали. Хотя пример был довольно частный, и у других подопытных собак протест проявлялся не так сильно, поведение конкретно этой собаки натолкнуло академика на важные выводы.

«Рефлекс свободы есть общее свойство, общая реакция животных, один из важнейших прирожденных рефлексов. Не будь его, всякое малейшее препятствие, которое встречало бы животное на своем пути, совершенно прерывало бы течение его жизни», – писал Иван Павлов.

Тут следует понимать, что понятие «рефлекс» довольно искусственно. Оно объединяет разные по уровню сложности реакции нервной системы. Но позволяет нам понять принципы, которыми руководствуется живой организм. В данном случае принцип таков: если организму что-то мешает, он постарается обойти или разрушить препятствие.

По отношению к человеку, свобода которого все-таки считается более широким понятием, чем свобода животного, психологи используют термин «реактивное сопротивление». Его автор Джек Брем утверждал, что человек непроизвольно начинает оказывать сопротивление, если чувствует, что его самостоятельность пытаются ограничить.

При этом, как в случае с животными, так и в случае с людьми, успешное преодоление препятствия ведет к выбросу гормонов удовольствия. И организму хочется продолжать бороться с обстоятельствами.

Вместе с тем, Павлов писал, что рефлекс свободы со временем можно подавить. Неохотно, но все же он угасает, если животное поставить в жесткие рамки. С людьми это тоже работает. Хотя и не всегда.

Как мы учимся соблюдать запреты

Итак, нормы поведения – это изобретение человека. Ребенку их прививают родители, учителя и общество. Подсознательно они не заложены, поэтому человек, которого мало воспитывали (или по каким-то причинам не поддающийся воспитанию), будет действовать как животное – согласно своим базовым потребностям, воспринимая все запреты как препятствия, которые нужно преодолеть для получения благ.

Одной из самых частых ошибок воспитания могут стать запреты, ничем не обоснованные с логической точки зрения. Пока у ребенка в мозгу не сформируется причинно-следственная связь, поясняющая, почему то или иное действие запрещено, запрет действовать не будет. Самый простой (но не всегда безопасный) путь – это получить личный опыт. Можно сколько угодно говорить ребенку, что с огнем играть нельзя, истинное осознание этого придет после первого ожога. Впрочем, чужой опыт тоже годится, поэтому с ребенком полезно поговорить о пожарах, показать на видео, к чему они могут привести. Огромное количество образовательного контента позволяет в наши дни эффективно учиться на чужих ошибках. Проблема в том, что не все этим пользуются.

Увы, авторитарные родители нередко делают единственным негативным последствием нарушения всех запретов свой гнев. Печально, когда в мозгу подрастающего человечка формируется связь «это нельзя, потому что родители меня за это накажут». Ведь ребенок не будет вечно находиться под опекой родителей. В подростковом возрасте он начнет искать авторитеты на стороне, и все, что мама с папой запрещали – даже если запрещали разумно – быстро перестанет иметь для него значение.

Именно в подростковом возрасте даже хорошо воспитанный ребенок начинает испытывать некоторые правила на прочность. Это включается заложенная природой программа по преодолению препятствий. Добудь, пересиль, стань первым, стань лучшим. Нам это уже не так нужно для выживания, как нашим предкам, но стремление никуда не делось. Кроме того, включается природное любопытство. Непонятный запрет манит, как закрытая коробка с подарком. Вдруг за этим самым «нельзя» кроются небывалые возможности? В этот период уберечь от роковых ошибок может только доверительное общение с родителями и собственная способность к анализу. И то, и другое, кстати, – огромное преимущество человека перед большинством других существ.

Помимо воспитания и умения анализировать ситуацию, есть третья составляющая, которая влияет на склонность нарушать правила – социум. В течение этого цикла публикаций следующие слова прозвучат еще не раз: человек – это примат. А приматы очень чутко реагируют на поведение сородичей и подстраиваются под него. В человеческом обществе этот принцип прекрасно иллюстрирует появившаяся в 80-х годах прошлого века теория разбитых окон. Авторы Джеймс Уилсон и Джордж Келлинг сформулировали ее так: «Если в здании разбито одно окно и его не ремонтируют, то вскоре будут разбиты и все остальные окна». Это означает следующее: если в обществе все закрывают глаза на мелкие правонарушения, их начинает совершать все большее количество людей, и со временем серьезность преступлений начинает расти. Теория получила много критики, но один важный факт она подтверждает: если «все так делают», то запреты теряет силу. А уж с какой целью они нарушаются, зависит от мотивации конкретного человека. Это может быть как поиск «легкой наживы», так и стремление пощекотать нервы, выразить протест или просто продемонстрировать свою крутость. Это если не считать психических отклонений, но речь сейчас не о них.

В качестве примера теории разбитых окон часто приводят вандализм. Это крайне показательно, ведь демонстрация своей крутости через деструктивную деятельность – классическая обезьянья черта. У шимпанзе и горилл, которые являются ближайшими родственниками человека разумного, демонстрация угрозы (в том числе и при установлении иерархии) включает в себя раскачивание деревьев, прыжки и удары. Одним словом, ночные подвыпившие хулиганы творят на детской площадке все то же самое, что и разъяренный самец шимпанзе, стремящийся доказать свое главенство. Мы уже писали о том, как люди, не добившиеся в своей жизни ничего особенного, вынуждены прибегать к «старым добрым» методам, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. А все потому, что рефлексы далеких предков никуда не делись, просто дремлют глубоко на дне нашего сознания. Впрочем, у кого-то не так и глубоко.

Действует ли на нас естественный отбор?

Довольно часто нарушение правил и преодоление препятствий влечет за собой большой риск. Иногда смертельный. Почему же нарушителей это не останавливает? Опять-таки, у животных все просто: выживание по определению сопряжено с опасностью. Принцип «кто не рискует, тот не пьет шампанского» в дикой природе довольно распространен. Добыть мед из улья, полного разъяренных пчел, снять висящие на головокружительной высоте плоды, ввязаться в стычку с более сильным соперником за право оставить потомство. Можно сказать, каждое животное балансирует на тонкой грани, одновременно влекомое своими потребностями и сдерживаемое инстинктом самосохранения.

Здесь-то и вступает в игру его величество естественный отбор. Если животное имеет достаточно сил, интеллекта и других качеств, позволяющих эффективно преодолевать сложные препятствия, у него появляется преимущество. Такой организм с большей вероятностью выживет и передаст потомству свои гены, чем менее приспособленные к враждебной среде особи. 

Что же происходит, если в ходе преодоления препятствий организм гибнет? Отсеивается и его генотип. А погибнуть можно в двух случаях (не будем принимать во внимание простое невезение). Либо в попытке «прыгнуть выше головы», либо имея слабую приспособленность к условиям. Те и другие особи популяции невыгодны, их потомство с большой вероятностью будет слишком безрассудным или слишком слабым.

А как насчет людей? Считается, что естественный отбор на нас не действует. Появление экономики, промышленности и социальных гарантий свело к минимуму смертность от голода и холода, появление медицины снизило смертность от болезней и позволило выхаживать даже самых слабых младенцев. Тем не менее естественный отбор находит лазейку. Смертность как результат безрассудства или нерасторопности сейчас выходит на одно из первых мест. И вот тут мы внезапно осознаем, что у человечества появился новый критерий отбора, которого нет у животных: успешнее сейчас выживают те, кто умеет соблюдать правила. Не играть с огнем, не употреблять ядовитых веществ, не перебегать дорогу на красный. С появлением разума и цивилизации ограничений и препятствий в жизни человека стало даже больше, чем в доисторические времена. Проблема в том, что раньше их преодоление могло стать рывком вперед, а сейчас с куда большей вероятностью станет шагом в пропасть.

Кстати, существует забавный факт: в конце XX века появилась циничная, но в чем-то весьма мудрая виртуальная антипремия – премия Дарвина. Ее ежегодно присуждают лицам, которые умерли или потеряли способность иметь детей наиболее нелепым способом, не внеся в генофонд человечества своего вклада.

Всегда ли плохо нарушать запреты

Пожалуй, это и есть главный вопрос, ответ на который далеко не однозначен. Общество создало правила, чтобы оставаться цивилизованным. Законы, касающиеся прав человека, его жизни, здоровья и собственности – даже обсуждать не будем. Но ведь есть в мире и много правил, которые не приносят пользы. Нормально ли, когда в семье вегетарианцев растущему ребенку запрещают есть мясо? Нормально ли, когда родители запрещают подростку общаться с друзьями, которые просто «им не нравятся»? Сколько запретов в нашей жизни порождены предрассудками и стереотипами? А если их становится слишком много?

Существо, со всех сторон ограниченное в свободе, будет испытывать глубокий стресс. И наоборот, возможность контролировать свою жизнь вселяет спокойствие и уверенность. Это доказали многочисленные эксперименты с животными. Например, современные зоопарки, подходы которых к содержанию зверей и птиц в корне отличаются от тех, что практиковали зверинцы в начале прошлого века, используют массу приемов, чтобы обеспечить питомцам свободу выбора. Оказалось, что это куда важнее, чем попытки создать зрительную имитацию естественной среды обитания. А ведь окруженный сплошными запретами человек не слишком отличается от посаженного в тесную клетку зверя.

И вместе с тем, как же часто на протяжении своей истории человечество путало понятия «запрещено» и «невозможно». Лишь наше природное стремление преодолевать препятствия и способность испытывать сомнения в, казалось бы, очевидных вещах помогли создать машины, победить болезни и выйти в космос. Поэтому, возможно, не так уж плохо, что мы иногда нарушаем запреты?