Выражение «мальчик для битья» давно стало устойчивым
(фразеологизмом) и используется в пренебрежительном ключе. Так неодобрительно
характеризуют человека, который не может постоять за себя или которому
приходится отвечать за чужие ошибки, проступки.
Но это в наше время «мальчик для битья» имеет отрицательную
смысловую нагрузку. А вот начиная с XV века
при английском дворе «мальчик для битья» («whipping boy») это была чрезвычайно
почетная и уважаемая должность. Да, службу в качестве мальчика для битья в те
времена легкой, приятной и беззаботной назвать нельзя. Но хорошее содержание, приближенность
к власть имущим и головокружительные перспективы перечеркивали все минусы этой
«профессии» если сравнивать их с множеством возможных жирнющих плюсов в будущем.
На должность эту мог попасть только мальчик благородных кровей. Ему выпадало
счастье жить и воспитываться вместе с принцем. Принц со временем должен был
стать королем, а его «мальчик для битья», как правило, становился лучшим другом
или доверенным лицом короля. Ведь росли и воспитывались они вместе. А это
сближает. Да и других друзей, которые всегда рядом, у принцев и не было. Так
что карьерный рост, а говоря современным языком, социальный лифт у «мальчика
для битья» был автоматически включен в «профессию».
А теперь подробнее о самой «профессии». Так как принц рано или поздно станет королем, который
является наместником Бога на земле, то наказание в виде битья (или другого
физического воздействия) за неизбежные проступки, мелкие пакости и другие
прегрешения принцу не грозили. Но любой ребенок, даже если он и принц, должен
же воспитываться и в случае непослушания быть как-то наказан. А наказывать принца
нельзя. Тупик? Совсем нет! Англичане нашли гениальный выход. Провинился принц,
а преступления без наказания не бывает. Поэтому наказание за эту провинность понесет
мальчик для битья. Идеальный вариант. Тут и будущий наместник Бога на земле в полной
неприкосновенности, и наглядный воспитательный момент присутствует для усвоения
принцем причинно-следственной связи между совершением «преступления» и неотвратимости
за это «наказания».
Был в этой ситуации и еще один хитрый нюанс. Вроде как
принцу все сходит с рук. Не прав он, а страдает другой. Да и ладно. Ан нет!
Принц и мальчик для битья были практически всегда вместе, и каждый из них
становился как бы тенью другого. А за неимением рядом с принцем других
сверстников, принц и мальчик почти всегда становились пусть и вынужденно, но
друзьями. И вот когда на твоих глазах за твою же провинность избивают или
устраивают порку единственному другу, существует довольно таки большая
вероятность, что в следующий раз ты попытаешься вести себя как надо.
Ну, а когда принц становился королем, то служба «мальчика для
битья» заканчивалась, и его дальнейшая жизнь и карьера зависела от монаршей
милости, которая, как известно, вещь непредсказуемая, как и погода на Туманном
Альбионе. Одним из самых везучих «мальчиков для битья» считается сын
шотландского виконта Вильям Мюррей.
Когда принц, при котором Мюррей был тем самым «мальчиком для битья», стал королем
Чарльзом I, он пожаловал
своему «мальчику» титул первого Графа Мэнсфилда к которому прилагались обширные земли. Согласитесь, достойное вознаграждение за годы побоев
во искупление чужих грехов.