Когда-то дедушка рассказывал мне историю о том, как однажды японский производитель сделал настолько надежные часы, что они никогда не ломались. Часы должны были стать эталоном качества и демонстрацией технического прогресса, но в итоге всё оказалось куда печальнее… Компания-производитель понесла значительные убытки. Новые часы были уже никому не нужны. Ведь старые прекрасно продолжали работать.
Это чем-то похоже на пословицу про добрые дела или что-то про карму. Инженеры сделали отличный продукт, а вместо награды получили банкротство компании.
Увы, эта история оказалась почти правдой. Изменились только некоторые детали. И распространяется всё это не только на часы, а на всю технику. Успешные менеджеры стали закладывать в конструкцию этакую уязвимость и конструкция проектировалось на некоторый определенный гарантированный срок службы. Ещё интереснее всё в наше время, когда техника стала отличаться не только по качеству и надёжности, а ещё и по функционалу.
Мы уже привыкли к тому, что вещи живут недолго. Но мало кто задумывается, что это не случайность, а результат экономической стратегии, родившейся ровно сто лет назад.
Хорошо значит плохо. Но смотря для кого…
В первые десятилетия XX века инженеры и изобретатели соревновались в обратном. Их привлекало создание максимально надёжных и долговечных изделий. Электрические лампы, автомобили, бытовые приборы проектировались так, чтобы служить на века. На заводах гордились качеством, а не количеством продаж.
Однако вскоре производители столкнулись с парадоксом, который мы уже обозначили выше: если техника слишком надёжна, рынок насыщается, спрос падает, а заводы простаивают.
Перелом наступил в 1924 году, когда крупнейшие мировые производители ламп накаливания объединились в картель под названием Phoebus (Фебус или Фобос). Их цель была проста: заставить лампы перегорать быстрее. До этого времени лампы накаливания могли работать по 2000, а иногда и 2500 часов. Фебус же установил стандарт — 1000 часов. Инженерам прямо говорили, что нужно сделать лампы хуже.
И это не фигура речи. В архивах действительно сохранились документы и патенты, где описаны технические решения, специально снижавшие срок службы. Например, подбиралась такая толщина вольфрамовой нити, при которой лампа светила ярче, но быстрее выгорала.
Этот факт многократно описан в самых разных источниках (например, в Википедии) и вошёл в историю, как противостояние качества и маркетинга.
Почему это сработало
Экономический эффект был мгновенным. Продажи лампочек стабилизировались, производство стало предсказуемым, а компании получали прибыль не за счёт инноваций, а благодаря искусственному ограничению ресурса. Так впервые в истории был внедрён принцип, который позже назовут запланированным устареванием.
Идея быстро распространилась за пределы светотехники. К середине XX века её начали использовать в автомобильной индустрии, бытовой электронике и даже в текстиле.
Запланированное устаревание может принимать разные формы. Это может быть физическое устаревание, когда вещь специально делают менее надёжной. Техническое устаревание, когда производитель прекращает обновления или совместимость, вынуждая переходить на новые модели. Или даже психологическое устаревание, когда маркетинг успешно убеждает, что прошлогодний смартфон уже «немодный».
Все три подхода берут начало в том самом решении 1924 года, но работают они до сих пор. Мы это прекрасно видим на практике. Смартфоны сегодня меняют чаще всего из-за психологии, а автомобили — потому что сама конструкция подразумевает саморазрушение машины через некоторое время и происходит физическое устаревание. Это то самое «машина посыпалась», когда ломается деталь за деталью как гирлянда из лампочек.
Изображение в превью: